Форум Артридеров

Мифологизация истории

Ф. Шварц, Международный институт антропологии «Гермес», Франция

«Причина истории — сама история,
а началом истории является миф»

Х.А.Ливрага

В истории остаются только факты, затронувшие чувства народа. Так Верценгеторий стал главным мифологическим образом во времена III-й Республики, и даже если сегодня будут найдены исторические свидетельства, противоречащие сложившемуся образу, изменить его будет трудно.

Когда исторический факт становится символом или легендой, можно сказать, что он входит в мифическое пространство истории. Тогда он сообщает нам о народе, к которому относится, как этот народ воспринимает мир, каковы его ценности и конечные цели. Изучая историческое событие, человек всегда мифологизирует его, и, в результате, мифологизация берет верх над историческими фактами. Так, мифологизация взятия Бастилии гораздо важнее, чем само событие, которое оказывается незначительным в сравнении с совокупностью всех фактов и обстоятельств, которые привели к Французской революции. При мифологизации факт, вбирающий в себя всю историческую мощь события, выходит за пределы пространственно-временных рамок и становится образом, символом.

История отличается от мифологии тем, что к первой относятся объективные факты в их максимальной материальной и хронологической точности, а ко второй — символические и психологические оценки, стоящие за этими фактами.

История имеет четкую хронологию, а мифология — нет, но, в действительности, история и мифология появляются вместе, они переплетаются, порождая друг друга. История может обладать силой, которая, выходя за пределы пространства и времени, становится силой мифа, и, наоборот, одно и то же мифологическое понятие может последовательно воплощаться в разных исторических событиях. Например, миф о Потопе существует почти во всех традициях. Он имеет мета-историческое, мифологическое значение, воплощаясь в разных местах в разные времена и по-разному проявляясь; это могут быть извержения вулканов, штормы, смерчи или наводнения.

Мифологизация является одной из трансцендентных функций сознания. Всем необходим идеальный образ. Все рассказывают друг другу истории, начиная со своей собственной. Из этой функции исходит потребность в чуде — в том, что отличается от повседневного. Не следует ее отрицать, а наоборот, нужно понимать ее как один из законов сознания человека.

Миф происходит от греческого слова «mythos», означающего «правдивое слово». Следовательно, в основе любого мифологического мышления лежит идея конечной цели Человека, которая для данного народа является истинной. Исходя именно из этой трансцендентной цели, народ будет формировать свои ценности, цели и действия.

Каждая цивилизация постигает эту мифическую истину по-своему и, следовательно, по-разному будет выражать ее, не изменяя, однако, ее сущности. В этом смысле миф является утверждением Сущности «я есть», а история — проявлением «я существую». Таким образом, в противоположность процессу мифологизации истории, миф может в свою очередь воплотиться в историю. Например, когда люди Эпохи Возрождения находили вдохновение в мифологии и античных философиях, обращаясь к образцам египетской, древнееврейской, греческой и римской цивилизаций, они в некотором роде «реинкарнировали» миф в историю. Такая вдохновленность мифом привела к необычайному подъему всех искусств и оживлению мысли, к тому, что мы теперь называем Возрождением.

Таким образом, возникает настоящее диалектическое отношение между мифом и историей, которые являются как бы двумя обликами времени: одно — вневременное, матричное, другое — временное, событийное. Но как эта диалектика проявляется? Почему, например, великие вневременные идеи, похоже, периодически возвращаются? Именно потому, что человек способен воспринимать то, что является вневременным.

Благодаря собственному вневременному измерению и в связи с потребностью подпитываться вневременным, человек мифологизирует историю и превращает факт в символ. С платоновской точки зрения такое восприятие вневременного у человека является доказательством существования бессмертной души, единственно способной выходить за пределы материальной реальности. Точно так же историки религий считают, что эта трансцендентная функция, которая сакрализирует и мифологизирует, является не простым и, предположительно, завершенным этапом в эволюции человека, а обязательным элементом, инвариантом «психе» человека. Отказ признать хотя бы малейшую правдивость мифа является помехой для понимания того, как рождаются цивилизации, потому что простое созерцание фактов не может объяснить возрождений, уходящих корнями во времена, которые считаются легендарными и которые мы отказываемся признавать.

Человек ощущает потребность мифологизировать историю, а миф в свою очередь ей служит опорой. Таким образом, цивилизация существует, пока она черпает свою силу в той основе существования, которой является миф, и пока она действует в соответствии с этими принципами. Тогда она исполняет свою судьбу и достигает наивысшей точки, воплощая свою мифическую мечту. Ее культура становится классической и может существовать вечно, так как ее вневременное содержание способно затронуть сердца будущих поколений. И наоборот, когда миф умирает, цивилизация теряет свои небесные корни и, как инертное тело, становится жертвой всех разрушительных сил.

Итак, история побуждает нас к раскрытию ее мифологического измерения, в котором кроется — как и в самих фактах — один из ключей к разгадке тайны рождения и заката цивилизаций.